Критик бранит писателя: это называют критикой. Писатель бранит критика: это называют бранью.
Когда я сажусь писать, я не говорю себе: Сейчас я создам шедевр! Я пишу, потому что хочу изобличить ложь или привлечь внимание людей к какому—то факту. Главное для меня — быть услышанным.
На многих книгах ум читателя отдыхает, и причина этого очень проста: точно так же отдыхал ум писателя.
Следует писать так, как говоришь, и не говорить так, как пишешь.
Ничего могучего, ничего великого не может выйти из—под продажного пера.
Оригинальнейшие писатели новейшего времени оригинальны не потому, что они преподносят нам что—то новое, а потому, что они умеют говорить о вещах так, как будто это никогда не было сказано раньше.
Все писатели тщеславны, эгоистичны, самолюбивы; однако в них скрывается какая—то тайна, таится какой—то дух, которому невозможно сопротивляться, который нельзя постичь… Дух этот — тот же инстинкт, что побуждает ребёнка громогласно заявлять о себе.
Плох тот писатель, которому не верят на слово.
Писатель из—за телевидения не исчез, но читатель пропал.
Величайшую славу народа составляют его писатели.
Для нас, писателей, ругань ничего не значит, мы живём для того, чтобы о нас кричали; одно только молчание нас губит.
Нас окружают необыкновенные, фантастические вещи, а писатели упорно рассказывают нам о маловажных, повседневных событиях.
Истина, образование и улучшение человечества должны быть главными целями писателя.
Он написал восемь томов. Было бы безусловно лучше, если бы он посадил восемь деревьев или родил восемь детей.
Главное призвание писателя — нести людям правду, учить и воспитывать их.
Ни один писатель никогда не сознается себе в том, что чем громче становится его слава, тем шире круг почитателей его таланта, неспособных оценить его.
Падение чересчур превознесённых писателей всегда совершается с необыкновенной быстротой.
Воображение поэта, удручённого горем, подобно ноге, заключённой в новый сапог.
Никто из писателей не рассчитывает, что его книги станут бестселлерами, но, сами того не сознавая, они пытаются создать ту химическую реакцию иллюзии и разочарования, которая в наше время делает бестселлером любую книгу.
У писателей, как и у спиритов, темнота способствует надувательству.
Если перед нами по—настоящему крупный писатель, то после его смерти все его книги будут представлять единое целое.
Существуют три безошибочных способа доставить удовольствие писателю; вот они в восходящем порядке: 1) сказать ему, что вы читали одну из его книг; 2) сказать ему, что вы читали все его книги; 3) просить его дать вам прочесть рукопись его будущей книги.
Читатели могут изменять писателю сколько угодно, писатель же должен быть верен читателю всегда.
Каждого писателя следует толковать так, как он сам того пожелал бы. Такого отношения требует, с одной стороны, справедливость, с другой — польза самого изучения.
Лучше писать для себя и потерять читателя, чем писать для читателя и потерять себя.
Писать — это особый способ разговаривать: говоришь, и тебя не перебивают.
Видные фантазии и высказывания о писателях
Старинные историки преподносят нам восхитительный вымысел в форме фактов; современный романист преподносит нам скучные факты под видом вымысла.
Писателю необходима такая же отвага, как солдату: первый должен так же мало думать о критиках, как второй — о госпитале.
Некоторые писатели путают подлинность, к которой все они должны стремиться, с оригинальностью, которая нисколько не должна их заботить.
Крупный писатель создаёт свой собственный мир, и его читатели гордятся, что живут в этом мире. Писатель посредственный тоже может залучить читателей в свой мирок, но очень скоро он увидит, как они, один за другим, потянутся к выходу.
Стоит писателю коснуться пером бумаги, как он начинает принадлежать своему времени и, следовательно, будет забыт. Тот, кто хочет написать книгу на века, должен пользоваться невидимыми чернилами.
В жизни учёного и писателя главные биографические факты — книги, а важнейшие события — мысли.
Писатель может сделать только одно: честно наблюдать правду жизни и талантливо изображать её; всё прочее — бессильные потуги старых ханжей.
Совершенно невозможно написать произведение, которое удовлетворило бы всех читателей.
Писатели, как родители, любят наделять свои детища свойствами, которых лишены сами.
В прежнее время книги писали писатели, а читали читатели. Теперь книги пишут читатели и не читает никто.
Человек, придерживающийся фактов, и поэт никогда не поймут друг друга.
Тему не выбирают. В том и состоит секрет шедевра, что тема есть отражение темперамента писателя.
В произведениях некоторых модных писателей мы находим сыскные приметы природы, но никак не её описание.
Все поэты обожают взрывы, раскаты грома, смерчи, ураганы, пожары, руины, сцены вселенской бойни.
Самая страшная трагедия для поэта — когда им восхищаются, потому что не понимают его.
Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.
Когда речь идет о чужом стихотворении, лучший способ проверить его качество — это переписать от руки. Физический процесс письма автоматически указывает на огрехи, ибо рука постоянно ищет повод остановиться.
Тайна искусства писать — уметь быть первым читателем своего сочинения.
У тех, кто пишет ясно, есть читатели, а у тех, кто пишет темно, — комментаторы.
Глупо, даже бессовестно критиковать писателя за то, что ему не удалось. Читателя должно интересовать не то, что писатель не сделал, а то, что сделал.
Писать прекрасно — значит одновременно прекрасно мыслить, прекрасно чувствовать и прекрасно выражать, то есть обладать в равной мере умом, душою и вкусом.
Одна печатаемая ерунда создаёт ещё у двух убеждение, что и они могут написать не хуже. Эти двое, написав и будучи прочитанными, возбуждают зависть у четырёх.
Излюбленные мотивы поэта, вопреки домыслам биографов, часто никак не связаны с его личной жизнью, а возникают из случайных ассоциаций и совпадений, которые потом упорно приходят на память. Но никто не желает верить в случайность; в этом отношении даже Фрейд — гегельянец.
Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой.
Писатели, как и зубы, бывают передними и коренными.
Я никогда не думаю, когда пишу. Нельзя делать два дела сразу и оба хорошо.
Видные эпиграммы и высказывания о писателях
Чтобы быть оригинальным, вполне достаточно подражать писателям, вышедшим из моды.
Что такое писатель? Брошенные дети, забытая жена, и тщеславие, тщеславие… Интересная фигура.
Есть писатели, размышлять о которых приятнее, чем читать их.
Природа мудро позаботилась, чтобы человеческие глупости были преходящими, книги же увековечивают их. Дураку следовало бы довольствоваться уже тем, что он надоел всем своим современникам, но он хочет досаждать ещё и грядущим поколениям, хочет, чтобы потомство было осведомлено о том, что он жил на свете, и чтобы вовеки не забыло, что он был дурак.
Когда говорят, что писатель в моде, это почти наверняка означает, что восхищаются им только люди до тридцати лет.
Только второстепенный писатель может быть идеальным джентльменом: крупный талант — всегда в некотором роде хам. Таким образом, умение хорошо держаться — неопровержимый признак бездарности.
Настоящие писатели — совесть человечества.
Нужно всякий раз писать так, будто пишешь в первый и последний раз. Сказать так много, словно это твоё прощание, и так хорошо, словно это дебют.
По—настоящему знаменит тот писатель, которого знают и никогда не читали.
Писатель, конечно, должен зарабатывать, чтобы иметь возможность существовать и писать, но он ни в коем случае не должен существовать и писать для того, чтобы зарабатывать.
Писатели, чьих книг никто не покупает, быстрее всего продаются.
Мастерство романиста — и вообще писателя — состоит не в умении все описывать, а в умении выбирать.
Подобно тому, как хороший человек, совершив хороший поступок, немедленно о нём забывает, хороший писатель забывает о книге, которую только что написал.
Когда творишь, вычёркивай каждое второе слово, стиль от этой операции только выиграет.
Мы не способны изречь ничего такого, что бы уже не было сказано. Наши поэты крадут у Гомера. Последнее ведь всегда лучше первого.
Писатель становится хорошим стилистом, когда его язык делает всё, что от него требуется, без всякой стеснительности.
Иные писатели всего лишь на двадцати страницах могут выразить то, для чего мне иногда требуются целых две строки.
Известный писатель — это не только поэт или прозаик, но и действующее лицо в нашей биографии.
Иные писатели лишь тогда кажутся великими, если опуститься до их уровня.
Он уже почти классик. Его уже почти не читают.
То, что писатель хочет сказать, он должен не говорить, а писать.
Когда писатели заметили, что жизнь подражает плохим романам, они ударились в чистый вымысел.
Литераторы слепы как родители: они не отличают своих выкидышей от своих удавшихся отпрысков.
Подлинно великие писатели — те, чья мысль проникает во все изгибы их стиля.
Каждый писатель, до известной степени, изображает в своих сочинениях самого себя, часто даже вопреки своей воле.
Догадливые видные высказывания о писателях
Классиком мы называем писателя, которого можно хвалить, не читая.
Писатели — вот истинная слава нации.
От популярного писателя ждут, что он всё время будет писать одну и ту же книгу, забывая, что тот, кто пишет одну и ту же книгу дважды, не в состоянии написать её даже один раз.
Поэт не может читать другого поэта, прозаик — другого прозаика, не сравнивая себя с ним.
Есть лишь два способа хорошо писать: принимать жизнь такой, какая она есть (Гомер, Шекспир, Гёте), или, подобно Паскалю, Прусту, Леопарди, Бодлеру, усугублять её ужас.
Прислушиваясь к мнению других, писатель теряет себя.
Во многих сочинениях знаменитого писателя я бы охотней прочитал то, что он вычеркнул, чем то, что он оставил.
Высшее торжество для писателя заключается в том, чтобы заставить мыслить тех, кто способен мыслить.
Писатель, который говорит всё, говорит, по моему ощущению, мало.
Он давно уже считался известным писателем, но никто об этом не знал.
Следовало бы иметь установленные законом меры воздействия, которые обуздывали бы бездарных и никчемных писак, как это делается в отношении праздношатающихся и тунеядцев.
Наши старые книги удивляют нас вдвойне: мы не смогли бы написать их ещё раз — и не хотели бы.
Писатель творит не своими сединами, а разумом.
Рифмы, стихотворные размеры, строфику и т. д. можно сравнить с прислугой. Если хозяин достаточно добр, чтобы завоевать расположение прислуги, и достаточно строг, чтобы заставить себя уважать, в доме будет порядок. Если хозяин — тиран, слуги уволятся; если же он мягкотел, они распустятся, начнут грубить, пить, воровать.
К взглядам писателя на литературу следует прислушиваться с большой осмотрительностью.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Мы пишем так много, что у нас не остается времени думать.
Чтобы писать хорошо, нужна прирождённая легкость и приобретённая затруднённость писания.
Поэт в окружении критиков чувствует себя как бродячий скрипач, играющий перед стаей волков в зимнюю стужу.
Пишущая женщина грешит вдвойне: увеличивает количество книг и уменьшает количество женщин.
Слава или заслуга для некоторых людей — в том, чтобы хорошо писать, а для некоторых — в том, чтобы не писать вовсе.
Писатели в своём большинстве настолько заняты писанием, что думать им просто некогда.
Творец в своих произведениях должен выражать состояние души.
Известный писатель — тот, у кого берут и слабые вещи; знаменитый — тот, кого за них хвалят.
Всякий писатель, который становится под партийные знамена, рано или поздно оказывается перед выбором — либо подчиниться, либо заткнуться. Можно, правда, подчиниться и продолжать писать — вот только что?
Писатель отнюдь не смотрит на свою работу как на средство. Она — самоцель; она в такой мере не является средством ни для него, ни для других, что писатель приносит в жертву её существованию, когда это нужно, своё личное существование.
Мудрёные видные высказывания о писателях
Писатели, которые не хотят, чтобы их отождествляли с историческим процессом, либо игнорируют его, либо с ним сражаются. Если они способны его игнорировать, значит, они, скорее всего, глупцы. Если же они разобрались в нём настолько, чтобы вступить с ним в бой, значит, они достаточно умны, чтобы понимать: победы не будет.
У писателей вошло в привычку называть наш век переломным, у художников — грешным.
Недостатки великих писателей — это обычно их достоинства, доведённые до крайней степени.
Есть писатели, которые сначала долго осаждают нашу индивидуальность, а затем без предупреждения идут на приступ, рассеивают слабый гарнизон и берут цитадель штурмом.
Писатель талантлив, если он умеет представить новое привычным, а привычное — новым.
Писатели всегда надеются, что их следующая книга будет самой лучшей, и никогда не признаются себе в том, что создать ничего нового они не способны.
Я давно уже считал, что двор вельможи — не место для поэта, который должен изучать природу. Но если пышность и этикет превращают людей в машины, то обязанность поэта — снова сделать из этих машин людей.
И на краю бездны он всё ещё цеплялся за карандаш.
У каждого писателя есть несколько тем, которых он, в силу своего характера и особенностей своего дарования, касаться не должен.
Только о великом стоит думать, только большие задачи должен ставить себе писатель; ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.
Главным достоинством писателя является знание того, чего писать не нужно.
Некоторые писатели походят на того шарлатана, который вытаскивает из своего рта целые аршины лент.
Писатель существует только тогда, когда тверды его убеждения.
Чем больше книг мы читаем, тем больше убеждаемся, что единственная задача писателя — это создание шедевра. Все остальные задачи лишены всякого смысла.
Надо быть круглым идиотом, чтобы писать не ради денег.
Настоящие писатели встречают своих героев лишь после того, как те уже созданы.
Если писатель и вспоминает о своей книге, то в голову ему приходят скорее её минусы, чем плюсы. Слава часто делает писателя тщеславным, но редко — гордецом.
Не тот писатель оригинален, который никому не подражает, а тот, кому никто не в силах подражать.
Пожалуй, на свете не существовало писателя, довольного веком, в котором ему привелось жить.
Чтобы быть отличным критиком, нужна способность быть хорошим писателем. Только талант в состоянии расширить горизонты вкуса.
Односторонность в писателе доказывает односторонность ума, хотя, может быть, и глубокомысленного.
Перо, пишущее для денег, смело уподоблю шарманке в руках скитающегося иностранца.
Есть три причины, по которым становятся писателем. Первая: вам нужны деньги; вторая: вы хотите сказать миру что—то важное; третья: вы не знаете, чем занять себя долгими зимними вечерами.
Некоторые писатели боятся банальностей. Я — нет. Ведь банальность — это не что иное, как старая, испытанная временем мудрость.
Настоящий писатель поражает нас, сказав то, что мы знали всегда.
В новом писателе мы замечаем либо только одни достоинства, либо только одни недостатки, и, даже если видим и то, и другое, увязать их между собой не в состоянии.
Один пишет, потому что видит, другой — потому что слышит.